Сюжетная канва фильма «Смерть единорога» сплетается из причудливых нитей мистики и суровой реальности, погружая зрителя в пучину событий, где каждый шаг главного героя отмечен зловещим предзнаменованием древней легенды. Казалось бы, обычный человек, чья жизнь до определенного момента не отличалась от жизни миллионов, неожиданно становится центральным звеном в цепи сверхъестественных происшествий, необъяснимым образом связанных с мифическим единорогом. Согласно преданию, встреча с этим существом сулит невероятную силу, однако гибель единорога несет на себе печать страшного проклятия, ложащегося на того, кто оказался невольным свидетелем его кончины. Постепенно, шаг за шагом, герой приходит к осознанию, что он не просто пассивный наблюдатель разворачивающейся мистической драмы, но ее активный и ключевой участник, чья судьба предопределена этим роковым столкновением. Его привычная реальность начинает необратимо трансформироваться, теряя четкие очертания; граница между сном и явью, между вымыслом и правдой, растворяется, оставляя его один на один с нарастающим чувством тревоги и паранойи. Единственным спасительным якорем в этом водовороте необъяснимых событий становится для него навязчивая идея разгадать тайну, окружающую единорога, докопаться до сути древнего проклятия, пока оно окончательно не поглотило его разум и не стерло его личность. Погружение в лабиринт тайны лишь усугубляет и без того шаткое положение героя, поскольку на его пути начинают появляться загадочные фигуры, чьи истинные намерения скрыты за масками лжи и двусмысленности. Каждый из этих персонажей, будь то мнимый союзник или открытый противник, оказывается мелкой, но важной деталью в грандиозном механизме некоей трансцендентной игры, размах которой простирается далеко за пределы человеческого понимания. По мере продвижения к разгадке герою приоткрываются фрагменты древнего и сложного ритуала, неразрывно связанного с сущностью единорога, и он с ужасом осознает, что нити его собственной судьбы переплетены с судьбой мифического существа гораздо теснее и прочнее, чем он мог себе вообразить в самых смелых предположениях. Эта связь оказывается роковой и неразрывной, заставляя его пересмотреть само понятие собственной идентичности. Финальные кадры картины оставляют зрителя в состоянии глубокого интеллектуального и эмоционального напряжения, порождая множество вопросов о самой природе реальности, о цене, которую приходится платить за вечность, и о смысле истинной жертвы, создавая при этом уникальный сплав жанров, где мистическая драма встречается с элементами психологического хоррора, а порожденная этим симбиозом тревожная атмосфера не отпускает еще долгое время после того, как финальные титры сходят с экрана.